Каждого руководителя переоценивают анонимно

Постепенно мы пришли к тому, что стали говорить вещи вроде: «Мы не хотим, чтобы кто-то в компании становился начальником, если он не прошёл собеседование и не был одобрен своими будущими подчинёнными». Раз в полгода каждого руководителя переоценивают — анонимно. И результаты этой оценки определяют, стоит ли ему оставаться на руководящем посту, что, как вы знаете, часто зависит от ситуации. И если он не набирает 70 или 80% положительных оценок, он не остаётся, и, наверное, из-за этого я уже 10 лет, как не являюсь генеральным директором. Со временем, мы стали задавать себе другие вопросы.

Люди могут сами решать, какая у них будет зарплата

Мы стали спрашивать что-то вроде: «А почему люди не могут сами решать, какая у них будет зарплата? Что им нужно знать для этого?» Для этого нужно знать всего три вещи: сколько получают люди в нашей компании, сколько получают люди в других компаниях этого же профиля и какова прибыль компании, чтобы понимать, что мы можем себе позволить. Так давайте дадим людям доступ к этой информации. И мы поставили — в кафетерии — компьютер, где любой желающий мог посмотреть, кто сколько потратил, кто сколько получает, какие у них льготы и пособия, какова прибыль компании, какая у нас маржа, и т.д. Это было 25 лет назад.

Как только люди стали получать эту информацию, мы сказали им: «Нам не нужны ваши отчёты о расходах, мы не хотим знать, сколько вы берете выходных, мы не хотим знать, где вы работаете». Одно время у нас было 14 офисов по всему городу и мы говорили людям: «Езжайте в тот, который ближе к дому. Или ближе к клиенту, к которому вы сегодня поедете. Не сообщайте нам, где вы находитесь». Более того, даже когда у нас были тысячи людей, пять тысяч людей, в нашем отделе кадров работали всего два человека и, к счастью, один из них ушёл на пенсию. 

Организовать всё на принципах мудрости

И вот вопрос, над которым мы тогда задумались: как нам заботиться о людях? Ведь люди — это всё, что у нас есть. Нас не устраивает просто отдел, который занимается людьми, заботится о них. Мы увидели, что всё это работает, и можно сказать, что мы пытались понять — и это, я думаю, главное, что я искал и в компании, и с помощью предсмертных дней — а именно, как устроить всё на принципах мудрости? Мы — потомки революции, индустриальной революции, века информации, эпохи знаний, но мы никак не приблизились к эпохе мудрости. Как нам продумать и организовать всё на принципах мудрости? К примеру, часто получается, что самые разумные или продуманные решения нам попросту не подходят. И мы стали говорить людям: «Давайте договоримся, что вы продаёте 57 единиц техники в неделю. Если вы продаёте их к среде, пожалуйста, идите на пляж. Не надо создавать проблемы всем нам — производству, отделу внедрения — не то нам придётся скупать другие компании, своих конкурентов, заниматься целой кучей дел — потому что вы продали слишком много техники. Идите на пляж и возвращайтесь в понедельник». (Смех)

Всё это — поиски мудрости. И в процессе мы, конечно же, хотели, чтобы люди знали обо всём, и мы хотели, чтобы система управления была демократической. В совете директоров было два свободных кресла с тем же правом голоса, что у всех, для первых двух человек, которые пришли на встречу. (Смех) И случалось, что уборщицы голосовали на встрече совета директоров, на котором были очень важные люди в костюмах с галстуками. И дело вот в чём — благодаря им мы были честнее.

Начинать нужно со школы

Потом мы обратили внимание на людей, которые приходили к нам на работу, и задумались, погодите-ка, люди устраиваются на работу и спрашивают: «Где мне сидеть? Как мне работать? Что со мной будет через пять лет?» Мы посмотрели на это и подумали, что начинать надо гораздо раньше. Так когда начать? Мы решили: «Лучше всего начинать ещё в детском саду».

Так мы пришли к созданию фонда, который вот уже 11 лет заведует тремя школами, в которых мы пытаемся ответить на те же вопросы: как изменить школьную систему и сделать её мудрее? Одно дело сказать, что надо иначе использовать учителей, надо, чтобы директора делали больше. Но фактически, всё, что мы сейчас делаем в образовании, окончательно устарело. Роль, которую играет учитель, полностью устарела. Идти с урока математики на биологию, потом во Францию 14 века — всё это очень глупо. (Аплодисменты) И мы стали думать, как это должно выглядеть на самом деле? Мы собрали вместе разных людей, энтузиастов образования, таких как Пауло Фрейре и два министра образования Бразилии, и мы сказали: «Что, если мы создаём школу с нуля? Как бы она выглядела сейчас?»

И так мы создали школу, которую назвали «Лумиар», одна из этих школ — бесплатная средняя школа, в «Лумиар» мы решили, давайте разделим роль учителя на две составляющих. Первого человека мы назовём воспитателем. Воспитатель в смысле старого греческого «paideia»: тот, кто заботиться о ребёнке. Что происходит у него в доме, что происходит в его жизни, и т.д. Пожалуйста, не надо учить, нам не нужны те крохи знаний, которыми вы владеете в сравнении с Google. Держите всё это при себе.

Мы решили пригласить людей, у которых есть две вещи: страсть и знания,

это может быть их профессией, а может и не быть. И мы обратились к пенсионерам, а их 25% от всего населения и у них есть мудрость, которая никому не нужна. И вот мы приглашаем их в школу и говорим, учите этих детей тому, во что вы сами верите. И у нас есть скрипачи, которые преподают математику. У нас есть самые разные вещи, мы говорим: «Не беспокойтесь об учебных материалах». У нас есть около 10 основных направлений, распланированных на период с 2 до 17 лет. К примеру, как мы — люди — познаем мир и себя? Здесь место математике, физике и другим точным наукам. Как мы выражаем себя? Здесь место музыке, литературе и тому подобным вещам, но и грамматике тоже.

Придумайте правила и сами решайте, что и как делать

А ещё у нас есть вещи, о которых все забыли, пожалуй, самые важные вещи в жизни. Очень важные вещи, о которых мы ничего не знаем. Мы ничего не знаем о любви, мы ничего не знаем о смерти, мы ничего не знаем о том, зачем мы здесь? Нам в школе нужен курс, где мы говорим обо всём том, о чем мы ничего не знаем. Это важная часть того, чем мы занимаемся. С течением лет мы приходили к другим решениям. Мы подумали, зачем мы воспитываем детей, зачем говорить им: «Иди сюда, садись туда, делай то, сё…»? Мы решили, пусть дети раз в неделю собираются вместе — в круг, как мы это назвали. И мы сказали им: «Придумайте правила и сами решайте, что и как делать». Что? Можете ли вы все колотить себя по голове? Конечно, попробуйте на этой неделе. И они придумали себе те же самые правила, которые устанавливали мы, вот только это их правила. И они обладают реальной властью, то есть, они могут отстранять и исключать детей, и они делают это. Мы не просто играем в школу, они и правда решают всё это сами.