Итак решение суда о ремонте грузового автомобиля вынесено, апелляция оставила решение суда в силе, исполнительный лист выдан и предъявлен — но всё это не аргументы для страховой компании Согласие. Пару недель назад мы насчитали свыше полусотни исполнительных производство против этой страховой компании. Не пора ли здесь поставить точку? И как?

Лизинг бездействующего тягача очевидно не соответствует критериям нормальной хозяйственной деятельности, как это полагает Страховщик. В противном случае это девальвирует саму идею имущественного страхования для владельца авто - предпринмателя.

Взыскиваем убытки со страховой

На стр. 9. суд пишет: В спорных правоотношениях ООО «СК «Согласие» не является непосредственным причинителем вреда, в связи с чем на страховщика в нарушение условий договора страхования не может быть возложено возмещение убытков в виде лизинговых платежей.

Здесь суд смешивает два совершенно разных вида правоотношений:

1) в результате наступления страхового случая и причинения вреда имуществу Истца,

2) в результате длительного неисполнения решения арбитражного суда А45-18173/2021 от 21 октября 2021 г. Ответчиком.

Первое правоотношение регулируется Гл. 48 "Страхование" ГК РФ, законом РФ от 27 ноября 1992г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" и др., правилами страхования . . .

Это фрагмент апелляционной жалобы против СК Согласие

Второе правоотношение вытекает из общих положений ГК РФ об обязательствах: обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона - ст. 309, односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются — сз. 310 ГК РФ, равенство всех перед законом ст. 7 АПК РФ, обязательность судебных актов ст 16 АПК РФ. Специальных изъятии из этих общих правил в отношении таких субъектов как страховая компания и конкретно Ответчика нет. Исходя из этих обстоятельств, и факта неисполнения Ответчиком требований в рамках исполнительного воспроизводства по испол. листу ФС 043858633 от 21 октября 2021г. суд должен был применить ответственность за нарушение гражданско-правового обязательства со стороны Ответчика в полной мере, как это требовал Истец.

Вместо применения ст. 15 и 393 ГК РФ как требовал Истец, суд в своем решении подробно заново оценивает преюдициальные обстоятельства, ранее установленные решением суда А45-18173/2021г. Нарушение обязательств Ответчика перед Истцом установлено вступившим в силу решением суда - ст. 69 АПК РФ., определён характер повреждений имущества в виде тягача седельного, приобретённого по договору лизинга № ОВ/Ф-57781-03-01 от 29 апреля 2019г. и застрахованного согласно полису КАСКО сер. 0002812 № 202335704/19 от 29.07.2019г. у Ответчика. Судом также установлен характер повреждений грузового автотранспорта, приведший к его полной неработоспособности.

На стр. 11 - 13 Решения суд подробно излагает общие нормы ст. 15, 392 ГК РФ безотносительно к рассматриваемому спорую. Затем суд делает совершенно нелогичный вывод: ответчик не доказал наличие совокупности обстоятельств, подлежащих доказыванию при обращении с иском о взыскании убытков (реального ущерба) - абз. 3 снизу стр. 14 ГК РФ. Между тем, в исковом заявлении и немотивированно проигнорированным судом Правовом и экономическом обосновании по делу от 28.06.2022 исх. 195 Истца имеются подробные расчеты с опорой на ст. 15 и 393 ГК РФ, и ссылками на Постановление Верховного Суда РФ "Об ответственности за нарушении обязательств" от 24.03.2016 N 7. В результата нарушена ст. 169, 170 АПК РФ.

В абз. 3 на стр. 10 Решения суд ошибочно ссылается на Правила страхования Ответчика, оценивая последствия неисполнения решения суда, снова смешивая два совершенно разных вида правоотношений — страхование и общие последствия неисполнения обязательства, установленное вступившим в законную силу решению суда. Риск неисполнение решения суда относится уже более к правовым рискам Истца и репутационным рискам Ответчика, а не к предпринимательским рискам, как ошибочно полагает суд. Исходя из открытой информации с сайта ФССП по состоянию на 08.06.2022, за Ответчиком числилось 54 не исполненных производств (информация представлена в дело А45-18173/2021), не считая производства перед Истом. Среди этого длинного списка пострадавших клиентов Страховщика имеются как коммерческие организации, так и граждане и некоммерческие организации. При таких обстоятельствах суд должен был прийти в выводу о злостном неисполнении обязательств со стороны Ответчика в сфере страхования и порочной практики переложения его предпринимательских рисков на клиентов этой страховой компании, что указывает определённые проблемы в регулировании страхового рынка в РФ.

На в абз. 2 снизу стр. 14 и далее на стр. 15 Решения суд приходит к ошибочному заключению об отсутствии ответственности Страховщика за задержку исполнения решения. Абсурден вывод суда о нормальности ситуации простаивания поврежденного и не отремонтированного по вине Страховщика тягача седельного. Не выдерживает критики вывод суда на стр. 15 Решения о безотносительности внесения лизинговых платежей к хозяйственной деятельности Истца. Презумпция разумности и общие начала гражданского законодательства (ст. 2 ГК РФ) постулируют наличие имущественного интереса у Истца к продолжению результативной деятельности. Суд ошибочно полагает, что внесение лизинговых платежей и оплаты страховой премии для Истца является самоцелью, что ситуация длительного простоя застрахованного имущества и неисполнения решения суда никак не отражаются на интересах Истца, из чего можно сделать вывод, что право на судебную защиту в данном деле заканчивается простым изготовлением решения и выдачей исполнительного листа. Между тем Конституция РФ и АПК РФ совершенно по иному раскрывают право на судебную защиту: исполнение решения, гражданско-правовоая ответственность и равенство всех перед законом.

Из материалов дела вытекает, что результат экономической деятельности Истца заведомо превышает лизинговые платежи и проценты по кредитам. Поэтому, имея в распоряжении работоспособный тягач седельный VOLVO FH TRUCK 6X2,), Истец заведомо смог бы обеспечить выручку, превышающую сумму платежей в столбце IV табл. 1 искового заявления. Эта правовая позиция согласуется с п. 3 Постановления Верховного Суда РФ "Об ответственности за нарушении обязательств" от 24.03.2016 N 7¹ Другие доказательства — это нижняя оценка причиненных Ответчиком убытков (ст. 15, п. 2 ст. 393 ГК РФ) Истцу В данном деле — продолжающаяся экономическая деятельность по основному профилю грузоперевозок и приобретение иных седельных тягачей такого же класса и преимуществен6ной VOLVO и рациональность экономического поведения Истца указывают на обстоятельство извлечения возможного дохода (упущенной выгоды, а в целом убытков ст. 15 ГК РФ) свыше суммы процентов за лизинг бездействующего тягача. Изложенные доводы поддерживались Истцом в иске и Правовом экономическом обосновании, доводы в равной степени применимы к любой экономической (не только предпринимательской) деятельности. Совершенно не уместно со стороны суда заключение, касающееся предпринимательских рисков.

Вопреки ошибочному выводу суда лизинг бездействующего тягача очевидно не соответствует критериям нормальной хозяйственной деятельности, равно как и оперативной деятельности деятельности. Наличие страхового интереса предполагается ещё на этапе заключения договора — ст. 928 ГК РФ. Каким образом суд пришел к заключению об утрате этого интереса? - вопрос риторический.

Как следует из картотеки арбитражных дел (А45-18173/2021) со стороны Истца предпринимались попытки изменить способ исполнения обязательства вместо исполнения а натуре исполнить денежное обязательство. Ответчик возражал (19 мая 2022г.), но 18 августа 2022г. Ответчик также подал аналогичное заявление: изменить способ исполнения обязательства вместо исполнения а натуре исполнить денежное обязательство. Что заставляет Ответчика изменять правовою позицию на прямо противоположную? Налицо недобросовестное затягивание исполнение законного решения суда. Такие действия с учетом социальной важности страхования должны квалифицироваться, как злоупотребление правом ст. 10 ГК РФ.