В апреле 2014 года исполняется 175 лет со дня рождения Сергея Мосина — человека, создавшего «первую русскую винтовку». Знаменитая «Трехлинейка» конструкции Мосина стояла на вооружении нашей страны весь XX век, став настоящей легендой. Но главное даже не это — а то, что именно от Мосина ведет свое начало российская оружейная школа. И как для русских университетов был нужен свой Ломоносов, так и нашим конструкторам был нужен свой Мосин.

О самой «трехлинейке» и роли Мосина в истории нашей страны рассказывает оружейный эксперт, автор книг и статей по историческому и современному вооружению Максим Попенкер.

Необходимость изначально перевооружения

Максим Попенкер:  Была насущная необходимость изначально перевооружения. Последние 20 лет XIX века шла промышленная революция, активно развивалась и химия, и машиностроение. В начале XIX века калибр оружия составлял 16-18 миллиметров. К началу описываемой нами эпохи калибр уменьшился примерно до 10-12 миллиметров. Это уменьшение массы оружия, уменьшение массы патронов, увеличение дальности стрельбы, увеличение скорости пули. В 1890-е годы назрело уменьшение калибра примерно до 8 миллиметров. В России на тот момент штатной винтовкой была однозарядная винтовка Бердана калибра 4,2 линии, то есть примерно 10,6 миллиметров. Она была однозарядной, при том что в тот момент в мире уже появились магазинные винтовки, резко повысившие скорострельность. Нужен был новый патрон.

Разработчиком нового русского патрона был полковник Роговцев, он входил в спецкомиссию специальную, созданную Артиллерийским комитетом. Был создан трехлинейный патрон. Я напомню: 3 линии — это 3/10 дюйма или 7,62 миллиметра. Под этот патрон разрабатывалось несколько вариантов винтовок, в которых участвовал в том числе и капитан Сергей Иванович Мосин. Он был начальником оружейной мастерской Тульского оружейного завода, образованный человек, имевший представление о производстве. Первыми его работами были магазинные винтовки именно под патрон еще с дымным порохом и популярным тогда магазином в прикладе. На тот момент военные считали это перспективным вариантом.

— Но эти разработки не были приняты на вооружение?

— Нет. Существует легенда о том, что якобы французы пытались купить у Мосина конструкции его прикладного магазина. Эта легенда ничем не подкрепляется. Хотя бы потому, что это уже была устаревшая концепция на тот момент, у самих французов была винтовка Лебеля с подствольным магазином, более ёмким. И в русской армии эксперты решили, что серединный магазин также перспективен.

Так получилось, что целый ряд высокопоставленных чинов, начиная с военного министра, не очень верили в способности отечественных оружейников. Они активно применяли иностранные модели, и основным конкурентом Мосину стал бельгийский промышленник Леон Наган. Его винтовка тоже испытывалась в России.

И винтовки в этом соревновании шли «нос к носу». Кстати, на западе нашу трехлинейку называют «Винтовка Мосина-Нагана». За Наганом стояло его производство в Бельгии с профессиональными мастерами. К сожалению, в мастерских, в которых работал Мосин, такого качества обеспечить было невозможно, и поэтому был ряд проблем с первоначальной винтовкой Мосина. В результате принято решение взять на вооружение обойму системы нагана. На самом деле у Нагана купили права на всю его конструкцию винтовки, за что заплатили 200 тыс.руб. золотом. Но использовали только обойму, а все остальное — затвор, конструкция магазина — это все самостоятельные разработки Сергея Ивановича Мосина при участии целого ряда русских офицеров. Там 90% это система разработки Мосина и русских офицеров, а 10% — разработка Нагана. Мосин был не главой комиссии, он был конструктором. Он непосредственно создавал эту винтовку, руководил разработкой чертежей. Да, комиссия оказывала влияние, но окончательная ответственность лежала на Сергее Ивановиче. Он был как сейчас говорят, ведущим конструктором системы.